Когда я смотрю на этот камень, я часто вспоминаю день нашей встречи.
Пыльная проселочная дорога, несколько дачников, идущих от электрички к своим участкам. Я чувствую себя свободно и легко. Предстоящий день сулит только приятные эмоции. Я рад этому, рад возможности сменить обыденную рутину офиса на физический труд. С удовольствием смотрю по сторонам.
Редко выезжая на нашу так называемую дачу - обычно всего пару раз в сезон - я почти каждый раз открываю в окружающем пейзаже что-то новое. Сегодня я отметил камышовые поля, растущие по обе стороны дороги. Шум птиц, шелест камышей, легкое дуновение ветерка.
Вдруг что-то изменилось. Чей-то далекий безмолвный зов привлек мое внимание. Останавливаюсь и оглядываюсь по сторонам. Никого. Что происходит? Уже не обращая внимания на окружающий мир, я начинаю прислушиваться к внутренним ощущениям. Тишина. Странно. Решая, что стоять как столб посреди дороги глупо, продолжаю неспешно своё движение. Да, похоже, сегодня будет ещё тот день.
- Точно, - сказал я себе, - сегодня что-то должно произойти. Ведь неслучайно в моем расписании вдруг образовалось свободное окно, и, вопреки обыкновению, сегодня я без попутчиков.
Размышляя на эту тему, я продолжал идти, прокручивая в голове возможные варианты развития событий. Вспомнил анекдот: "Штирлиц подумал. Ему понравилось, и он подумал еще раз".
В отличие от Штирлица, думать мне не понравилось и, бросив это, не приносящее успехов занятие, я стал вертеть головой по сторонам. Камыши опять привлекли мое внимание. Стоя плотной стеной, они создавали ощущения чего-то одного - гибкого, пластичного, текучего. Ветер чуть усилился и начал гнать волны по камышовому полю.
Увлекшись этим ощущением, я начал видеть на внутреннем экране странные сферические образования, катающиеся по полю. Создавалось ощущение, что это они, а не ветер, пригибали верхушки растений при касании. Прямо-таки футбол какой-то. И опять непонятный контакт внимания.
Что же происходит? Вспомнил, как однажды по делам мне пришлось поехать в незнакомый город. Выйдя из автобуса, я не обнаружил того человека, который должен был меня встретить. В задумчивости бродя вокруг, я неожиданно почувствовал внутренний толчок. Было даже ощущение, как будто что-то коснулось меня.
Резко обернувшись, я увидел в нескольких десятков метров своего знакомого, который, как-то с одной стороны рассеянно, но и, вместе с тем, целеустремленно обводил взглядом толпы приезжих. В момент моего поворота он также начал разворачиваться в мою сторону. Улыбаясь, мы пошли навстречу друг другу. Через несколько лет я понял, что это была тонкая, но упругая нить его внимания, которая, соединив нас, не позволила разминуться.
Хорошо. Тогда это был человек, а кто же сейчас ищет встречи со мной? Поблизости никого нет, только в сотне метров дальше по дороге несколько дачников всё шли к своим "фазендам". Им я явно был неинтересен, потому что еще в электричке целый час они болтали о помидорах, огурцах и политике, не обращая на меня ни малейшего внимания.
Внезапно что-то замерло внутри. Не может быть! Я остановился как вкопанный от внезапно нахлынувшего чувства. Боясь спугнуть это щемящее состояние радостного ожидания встречи, я, застыв, не мог поверить, что это произошло.
- Нет, конечно, нет... Это не то... Не может быть, тебе это померещилось, - говорил мой внутренний скептик.
- Да! Да! Да! - плясал на голове мой оптимист.
Боясь расплескать, растерять это чувство неловким движением, я сделал несколько осторожных шагов вперед.
Для меня предстоящая встреча была очень важна. Несколько недель назад я начал работать на новом, давно желанном, уровне внутренней работы. Тогда, давая новое задание, мой учитель сказал, что в этой работе вначале будет очень трудно, а потом и просто невозможно двигаться вперед без союзника.
- Как найти его? - спросил я.
- Искать его не нужно, хотя желать встречи необходимо.
- Как это? Что конкретно мне нужно делать? - настаивал я.
- Просто приглашай - и он найдет тебя сам...
Неужели он меня нашел?!
Где он? Теперь эта мысль заполнила моё сознание. Кстати, а почему он, а не она или оно? Идея разделения союзников по полу невероятно меня рассмешила. Вот уж действительно яркий пример антропоцентризма.
Приписывая внешнему миру человеческие качества, мы невольно начинаем считать себя центром Вселенной и думать, что мир должен играть по нашим правилам. Конечно, мы часть этого мира и отражаем в себе Вселенную, но часто забываем, что в большинстве случаев зеркало-то кривое.
Двигаясь дальше по дороге, я начал искать источник зова внимания. Как потом оказалось, этим я совершил самую грубую ошибку. Я начал делать, начал искать, совсем забыв о том, что говорил мне мой учитель. Союзник уже нашел меня, и оставалось дать мне последний знак, чтобы встреча свершилась.
Переместив свое активное внимание на результат - а я именно хотел найти его и уже начал представлять себе его внешний вид, спорить сам с собой о том, как именно он должен выглядеть... Словом, совершил все мыслимые ошибки. Я перестал жить в реальности, почти полностью уйдя в иллюзию. Кроме того, своим вниманием я совсем задавил тот зов, превратив его в непонятное беспокойство.
Но это сейчас я такой умный. Как говорится, после драки есть много любителей помахать кулаками. Тогда же я начал рыскать по дороге и на её обочинах в поисках заветной цели. Невольно вспомнился анекдот про Маулдера из "Секретных материалов": "в машине Штирлица руль был, как обычно, слева; в машине Джеймса Бона - как обычно, справа; а в машине агента Маулдера руль был, как обычно, где-то рядом". Вот и у меня всё было "где-то рядом".
Находясь в этом странном состоянии из смеси надежды и неверия, я продолжал медленно идти вперед. На этом участке дороги прилегающие к ней дачи были в основном заброшены. Заболоченность почвы пресекала всякую возможность роста любых культурных растений.
Тут можно было бы выращивать только камыши да разводить лягушек. Но кубанские казаки лягушками не балуются, поэтому эти приусадебные участки полностью заросли камышами и самыми разнообразными сорняками. Кроме того, из-за отсутствия человеческого внимания обочины дороги также были забиты растениями высотой по пояс.
Неожиданно стена травы по правую сторону резко обрывалась недавней гарью. Полоса земли шириной около метра и длиной около десяти была полностью оголена недавним пожаром. Посередине стояло обуглившееся дерево. Удивительна была форма гари. Почти правильный прямоугольник земли был очень тщательно "выполот" неведомым садовником. Как будто нужно было оголить землю, чтобы показать то, что скрывалось под травой.
Заинтересовавшись этим необычным явлением, я на минуту позабыл о всех своих страхах, надеждах и сомнениях. И тут началось! Почти сразу же центр моего внимания как будто прилип к одной точке на выгоревшей земле. Диапазон зрительного восприятия начал заворачиваться в конус с центром в этой загадочной точке. Возникло ощущение линзы, увеличившей тот кусок земли или приблизившей меня к нему.
И я увидел его. Это был камень. Особенным было то, что он, хотя и был не самым большим по размерам среди окружающих его собратьев, гальки и небольших валунов, был как бы на голову выше их всех. Он как башня возвышался над окружающей местностью, с гордостью обозревая окружающее пространство. Вот, оказывается, кого скрывала трава, и для чего случился тот неслучайный пожар.
Пройти мимо я уже не мог. Попытавшись успокоиться, подошел к нему, сел на корточки и начал его разглядывать. Еще раз подивился тому состоянию подавленности окружающих предметов и доминирования этого "существа". Взял его в руки, поднес к глазам.
- Да, это, несомненно, камень сильный, но меня ли он ждет?
Учитель говорил: союзник должен подать знак о том, что он ждал встречу именно со мной.
Прислушиваясь к себе, я с сожалением отметил, что никаких знаков не наблюдается. Неужели это ошибка? Подавленный разочарованием, я положил камень на место и пошел прочь. Остановился. Вернулся. Внимательно изучил окрестности в поисках запоминающихся ориентиров. Я подумал, что может быть знаки-то и были, но я их просто не услышал. Ведь все то, что предшествовало встрече, не могло быть случайностью.
Поэтому сказал себе: если это и не мой камень, то он, как минимум, особенный. И, внимательно заучивая рельеф, растительность, расположение других камней, а особенно внешний вид "его", я готовился к будущей встрече.
Попрощавшись со своим несостоявшимся союзником, я пошел дальше по дороге, решив, что, может быть, стоит немного и поработать на своём участке. Тем более что работа предстояла более чем приятная - сбор урожая. И, удаляясь, я краем внимания опять уловил тот зов, но теперь уже полный тихой печали.
В состоянии разбитости и подавленности, я начал работу. Мне всегда нравится собирать выросшее и вызревшее, особенно когда процент сбора в корзину и в собственный живот ничем и никем ни лимитирован. Вдоволь наевшись, я почувствовал себя намного лучше. Ох, время!
Осознав, что по непонятным причинам куда-то делись несколько часов, я понял, что если не хочу заночевать на даче, то мне надо бежать на электричку и делать это необходимо прямо сейчас! Быстро собравшись и закрыв калитку, я легкой трусцой побежал к остановке.
Пробегая мимо того места, я как бы закрыл внутренний слух, сосредоточившись на беге и цели уехать домой. Я убегал. Убегал от того, с чем я не мог разобраться на тот момент...
*****
Прошло несколько дней.
Воспоминания о "нем" не давали мне покоя. Я спорил с собой, обсуждал тот эпизод, доказывал. Все мои мысли крутились вокруг этого камня. Ни внутренняя, ни внешняя работа не клеились. Я стал рассеянным, раздраженным.
- Что я сделал не так? Я всё сделал правильно - знаков-то не было, - убеждал я себя. - Ну да! А ты что, хотел грома и камней с небес, - спрашивала моя другая половина. - И не было ли знаков? А зов? То, что он один возвышался над всеми, как башня? А прилипший к нему взгляд? Это не знаки?
Такие диалоги непрерывно происходили в моём сознании в течение последних дней. Но этот процесс был мной управляем. Чтобы решить возникшее внутри напряжение и противоречие, я как бы разделил себя на несколько частей. Это были спорщики и наблюдатель-судья.
Дав полную свободу спорящим, я переносил центр внимания в наблюдателя, и сопереживал, не вмешиваясь в возникающие баталии. Тут главным было сохранить свободу оппонентам, не задавливая, но и не стимулируя, для того чтобы увидеть, услышать конкретно, что же меня беспокоит. Другой важной частью было сохранить неучастие наблюдателя и нахождения в нем.
Практикуя такой способ решения проблемы, со временем я заметил, что острота дискуссии заметно спала. Высказавшись, непримиримые сами начали искать точки соприкосновения, общие взгляды и концепции. В сознании начала исчезать раздробленность, освобождая место целостности, единству и согласию.
И вот после очередной дискуссии: "правильно ли я поступил с камнем или нет", я плавно перешел из состояния бодрствования в сон...
Ааз, 2001
