Являются ли трудности в исследовании феномена сознания следствиями принципиальной сложности предмета или следствием проблем в подходе, методах и методологии науки? Объективны ли всё те сложности на этом пути познания или они порождены ограниченностью сознаний исследователей?
Сейчас существует множество теорий, объясняющих те или иные аспекты эволюции животного и растительного миров Земли. Являясь, по сути, хорошо проработанными в деталях, зачастую эти теории, взгляды, гипотезы конфликтуют друг с другом.
Кроме того, они, будучи рожденными наукой, в лучшем случае никак не объясняют, а в худшем отрицают тонкие аспекты нашей реальности. И это понятно, так как до недавнего времени наука в основной своей массе была ориентирована на изучение и использование законов материальной части нашей Вселенной.
Но уже сейчас передовые достижения физики, химии, биологии ставят перед исследователями вопросы, на которые принципиально невозможно дать ответов в принятых ранее терминах. Возникает необходимость кардинального пересмотра текущей картины мира.
Тут проявил себя очень интересный эффект в сознании ученых. Вспомним, ведь когда наука отпочковывалась от религии в свое собственное направление, тогдашние ученые считались (а часто и были) "бунтарями" по сути.
Они открыто восставали против не только тогдашнего мировоззрения, но и против самого способа познания мира. Стремясь расширить горизонты познанного (прирученного, покоренного) мира, они совершали настоящие подвиги.
Потом на смену "революционерам" пришли прагматики. Их больше интересовало то, как можно поставить на службу человечеству (или отдельных его представителей) уже наработанный научный потенциал. А потом появились "жрецы" от науки, не желающие сами и всячески ограничивающие других в дальнейшем познании мира.
Ярким примером является конфликт психологии и парапсихологии. Психологи, называя парапсихологов, самое лучшее, ненаучными мистиками, закрывают глаза на множество феноменов сознания, в которых они просто обязаны разобраться.
Но многочисленные исследования по всему миру доказывают, что если весь могучий научный потенциал, наработанный в течение последних столетий направить на исследование таких, на первый взгляд, загадочных эффектов, как телепатия, телекинез, экстрасенсорное воздействие и т. д. , то могут быть получены весьма ощутимые и объяснимые результаты.
Наступил момент перехода количества в качество. То огромное дерево научных направлений начинает сгибаться, рушиться, задыхаясь под собственной тяжестью. Развиваясь в последний период в области всё большей специализации, мы получили множество узких направлений детально исследующих малый участок реальности.
Но не всё так плохо. Научный мир приходит к пониманию необходимости объединения разрозненных направлений. Первой ласточкой в этом стала тенденция к слиянию близких дисциплин.
Появились такие немыслимые ранее науки, как химическая физика, биофизика и т. п. Начало положено, но, действуя в этом направлении, главное не растерять всё то, что уже было наработано в процессе узкоспециальных исследований, иначе, в чем тогда смысл? В вечном топтании на месте?
Следует отметить ещё один аспект этой проблемы. Не существует науки отдельно от людей ею занимающихся. И часто многие научные проблемы являются, на самом деле, проблемами сознания конкретных исследователей и наоборот.
Многие выдающиеся деятели признают, что они ничего не изобретают и ничего не открывают, а только "подглядывают" за природой. Чем это не развитая способность к наблюдению, слиянию с миром? А озарения "приходящие" во снах? Разве это не характеризует способность конкретной личности к медитативному погружению?
Более того, существуют вполне конкретные техники развития этих способностей (а, следовательно, и способностей "открывать", "изобретать"), техники не являющиеся чем-то запретным, мистическим. И разве не умножается во много раз научный потенциал ученого ими овладевшего?
Вернемся же к современному кризису научного познания. На наш взгляд он является следствием уже давно назревшей необходимости включить в научную картину мира человеческое сознание.
Сколько можно ученым на вопрос, например, религиозных деятелей "Что же такое сознание человека? Что же такое душа? " либо категорически отрицать сами вопросы, либо, потупив глаза, отделываться высоконаучными, но ничего не содержащими по сути, терминами?
На наш взгляд, сознание не является каким-то уникальным "случайным" феноменом, а есть результат эволюции энергии, результат слияния материального и "тонкого" миров.
Поэтому исследование осознанности, как сути, и сознания, как проявления, может стать тем самым востребованным мостиком, ведущим к построению целостной и непротиворечивой картины мира, а также дать возможности человечеству осознать и развивать механизмы познания, которые и позволят такую картину создать.
Было бы очень интересно обсудить (в "Диалоге") высказанные здесь идеи как с представителями "чистой" науки, так и со сторонниками различных "объединяющих" направлений.
Ааз, 2000
